Верующие женщины Godwomen.org

Кaллигрaфия - тaинственная и доступная всем - прикосновение к неисчерпаемой, грандиозной теме - иранской культуре. Именно прикосновение, ибо эта великая культура, создававшаяся тысячелетиями и сохранившая созданное, - явление столь многозначное, многостороннее, великолепное и значительное, что требует многих томов и рассказчиков масштаба ее великих представителей для того, чтобы чуть приоткрыть дверь в этот яркий, изумительный мир.

Эта культура принадлежит не только тем, кто живет сегодня в границах современного государства Иран. Его великие мыслители и поэты, его знаменитые личности - также общее наследие, общее достояние жителей Бухары, Балха, Мерва и Самарканда, Хорезма и Согда, Гянджи, Таджикистана, Афганистана. Главное же в этой культуре всегда было Слово. Оно и хранило культуру, оно рождало уникальное искусство, оно запечатлевало историю, оно создавало великую, не имеющую равных в мире поэзию.

В Иране умеют ценить красоту, умеют и создавать ее. Она повсюду в их жизни: в архитектуре городов, в памятниках, мавзолеях и окружающих их садах, в украшениях пышных дворцов и скромных жилищ, в рисунках тканей и ковров. Форма и цвет совершенны, их сочетания безупречны. Все радует душу, веселит взор. Но часто у этой внешней красоты есть потаенный смысл, как, например, в шедеврах мусульманского зодчества. Они непременно обильно украшены искусно выполненными надписями.

Несведущий человек воспринимает их только с эстетической точки зрения - их особая симметрия, их строгий ритм великолепны, воздействие их огромно. Но у их создателей была и сверхзадача - приобщить людей к тайне незримых идей и смыслов. Разнообразнейшие начертания арабских букв, которые вплетены в орнамент, в растительный узор и сами представляют собой великолепный узор и орнамент. Они начертаны тысячи и тысячи раз на стенах мечетей и дворцов, на блюдах и кувшинах, на коврах и покрывалах.

Это изумительное искусство начертания букв и слов - каллиграфия, пожалуй, самое любимое в Иране. И, если так можно сказать, - самое главное. Множество людей хочет не только любоваться и восхищаться им со стороны, но и научиться ему - в меру своих талантов и терпения. В этом им поможет Иранское общество каллиграфов - оно принимает на обучение всех желающих. Ограничений - никаких, ни по возрасту и полу, ни по профессии. Учатся мальчики и девочки, пожилые ханум, у которых появилось наконец свободное время (а желание приобщиться к каллиграфии было всегда); преуспевающие молодые  бизнесмены, выкраивающие среди дел время для любимого занятия; и старики, которых нельзя назвать состоятельными, - за обучение здесь денег не берут. Можно пройти курс по полной программе - с изучением истории каллиграфии, всех ее почерков и видов, а можно поставить и более скромную задачу украсить свое жилище.

Особое усердие, упорство в достижении совершенства письма - одна из национальных особенностей иранцев, еще с тех давних пор, когда они писали суры и аяты священного Корана на коже тростниковым пером. В прежние века каллиграф годами терпеливо изучал написание различных букв, прежде чем учитель позволял ему поставить свое имя под надписями.

Предание говорит, название почерка "куфи" дано по имени иранского города Куф. Куфический стиль надписей и был самой ранней каллиграфией, то есть история ее начинается в VII веке. Куфическими надписями украшены самые старинные мечети.

В Иране почитают одного из первых знаменитых мастеров каллиграфии. Это был Ибн Мукалда (умер в 940 г.), уроженец Шираза, знаменитейший визирь Аббасидских халифов. Именно он положил начало удивительной симметрии и соразмерности начертания арабских букв, благодаря чему простое переписывание текстов превратилось в уникальное искусство. Он начал соразмерять буквы с помощью кругов и полукругов, исходя из первой буквы арабского алфавита - "алеф". Почему именно эта буква взята за основу? Она имеет еще и цифровое значение - "1", которое, в суфийском толковании, символизирует Единого Создателя, а начертание буквы "алеф" соответствует образу Адама, сотворенного "по образу и подобию своего Создателя".

В дальнейшем правила каллиграфии, установленные Ибн Мукалда, были усовершенствованы мастером Ибн Баввабом (умер в 1032 г.), который ввел в это искусство квадратические точки (они образуются прикосновениями тростникового пера к бумаге) как "единицу измерения" величины букв: длина букв "алеф" могла равняться пяти, семи или девяти таким точкам, а все остальные 27 букв должны находиться в определенном точечном соотношении с "алеф". Вот такое сложное искусство.

А точка - это таинственная вещь. Ведь она, опять же, по суфийским представлениям, символизирует ту первоначальную "черную каплю", от которой возникли все создания.

Существует легенда со ссылкой на иранского поэта Фаридаддина Аттара. После долгой, вынужденной разлуки встретились Йакуб и Йусуф (библейские Иаков и Иосиф), и отец спрашивает сына о причине его молчания. Отчего не давал о себе знать, хотя бы в письмах? В ответ на эти упреки Йусуф показывает отцу тысячи листов чистой бумаги только с одной фразой вначале - "Во имя Аллаха, милостивого, милосердного" - и объясняет, что он писал на этих листах письма, но все написанное исчезало, кроме этой фразы. То есть рядом с нею вся имевшаяся в письмах информация оказывалась избыточной.

В мусульманском сознании с этой фразой ассоциируется весь мир. Чтобы представителю другой цивилизации понять, почему это так, надо знать, что эти слова (басмала) предшествуют любому действию мусульманина, с них начинается Коран и каждая его глава - сура. Считается, что весь Коран вмещается в первую суру - "Фатиху", а она, в свою очередь, - в эту самую басмалу - фразу "бисми-ллахи-р-рахмани-р-рахим" ("Во имя Аллаха, милостивого и милосердного"), сама же фраза символически соответствует ее начальной букве "ба", которая заключена в диакритической точке над буквой. И это еще не все: точка, оказывается, соответствует первой капле Божественных чернил, упавших с Божественного пера, и капля эта - прототип всего мира. Вот почему оказались пусты страницы писем Йусуфа. Что он мог сказать сверх этой вмещающей весь мир фразы?

Но это предание говорит о глубочайшем смысле точки и вовсе не отменяет потребности и необходимости письма, каллиграфии, наполняющей высоким духовным смыслом каждое соприкосновение мусульманина со Словом. Как и во всем мире ислама, в Иране чистота и великолепие письменности выражает чистоту и непорочность внутреннего мира человека.

Иранские каллиграфы славились своим мастерством, они владели в совершенстве всеми видами этого искусства. В конце XIV века, как сообщает предание, Иакот Мостасеми переписал для Тамерлана Коран таким мелким почерком, что весь текст можно было поместить под перстень. Тамерлан возмутился, ссылаясь на то, что согласно Сунне пророка, Коран следует переписывать большими буквами. В ответ каллиграф переписал Коран такими крупными буквами, что длина каждой строки равнялась одному локтю.

Современные иранские каллиграфы верны древним традициям. И сегодня в Иране есть мастера, не уступающие тем, кто во времена Тамерлана и в другие эпохи удивлял весь мир своим искусством. И обязательно, в городе или селе, кто-то, благодаря усердию и терпению овладевший почерком "шекасте", переписывает газели Хафиза или Саади. Ибо именно этот таинственный почерк, как выяснилось еще в XVI веке, более всего подходит для написания поэтических произведений на великом персидском языке.